tjorn | Mar. 12th, 2013

В честь 8 марта сходила я на «Саломею» Виктюка. То есть, я на неё сходила просто потому, что давно хотела, а тут вышел мне волшебный пендель в лице хорошего человека, вот я и побежала. Быстро.
Что я могу вам сказать, товарищи…

1. Спектакль отличный. Посмотрев его, я в полноте вкурила, что имел ввиду Бозин, говоря в интервью, что ему, мол, очень лестно, конечно, ходить у прЭссы в «музах Виктюка», но, как честный человек, он должен всех предупредить: театр Виктюка – полностью и сугубо режиссёрский театр, и ни один, самый наираспремьерный, актёр в нём «незаменимым» не является. Нет в театре Виктюка такой роли, которую бы мог сыграть этот и только вот именно этот актёр. Так что, всем, конечно, большое спасибо, но.… И таки да. «Саломея» - это роскошный швейцарский хронометр. Индивидов незатейливых умом в нём впечатляет количество каратов на корпусе и нуликов на ценнике. Но те, кто пообтесался малость на ярмарке жизни, оне в курсе, что действительно достойно всяческого обалдения то, что ПОД корпусом. Часовой механизм высочайшей точности, в котором каждая мельчайшая деталька настолько на своём месте, и все они в совокупности настолько верно сбалансированы и притёрты, что там просто не может быть никаких погрешностей и ошибок. Ну, если песку туда не насыпать, понятное дело. На этом месте хочется надеть мантию аццкого некромасера, и призвать пожизненный понос и посмертное бешенство матки на головы работников Театра оперы и балета консерватории. Не всех! Только тех, благодаря кому зрители имели «удовольствие» смотреть всё первое действие (суд над Уальдом) при полной иллюминации в зале и отсутствии доброй половины света на сцене. Нет, я понимаю, что при такой идеальной сценографии и «театр теней» смотрится очень проникновенно, но… «Прачечная? Хуячечная!», честное слово. Потом, кажется, ещё была пара косяков со светом, но за них я не поручусь, может, так и было задумано… хотя, если мне, зрителю, показалось, что была пара косяков… учитывая то техническое совершенство, с которым сделан спектакль в принципе, не думаю, что ТАК, таки, было задумано… ну, да ладно, характер мягкий, едем дальше. Но испоганенное начало спектакля не забуду, не прощу, да.
Так вот, о чём я… о том, что отдельное наслаждение смотреть спектакль, сделанный Мастером, который не просто «вдохновенно вытворяет», а который, блин пасхальный, ЗНАЕТ ЧТО ДЕЛАЕТ. Вот так «непоэтично», ремесленно знает и умеет. И не пытается изобрести велосипед с треугольными колёсами для донесения в массы своих мыслей и чувств. Людям, умеющим устроить на велосипеде «китайскую пагоду» из 20 непринуждённо улыбающихся красоток в трико, нет нужды оригинальничать в смысле формы колёс, с них и так все балдеют. Виктюк таки умеет. Респект и уважуха!
2. Бозин. В смысле – Саломея. Царевна Иудейская. Нет, я верю, что, буде нужда, кто-то другой выйдет на сцену в небесно-голубом и звенящем, и расскажет эту историю. Но это будет совсем другая Саломея, не ходи к гадалке. И, значит, это будет совсем другая «Саломея», потому, что вся … мифологическая Вселенная спектакля, и библейским своим слоем, и британским, обращается, кружится и танцует в медитации дервиша вокруг одной тоненькой серебристой оси. Изменится эта ось – изменится всё. Станет не «лучшим» или «худшим», но – ДРУГИМ. Обворожит ли это «другое» меня так, как обворожила маленькая царевна с ножками из серебра – не знаю.… И… знаете, мне не жалко Иоанна. Вот того Иоанна, который есть вот в этой истории. Он, может, и великий пророк, но, если он не смог разглядеть в царевне Иудейской маленькую девочку, сходящую с ума и медленно умирающую от беспредельной тоски в этом чужом ей мире, чужом её красоте, её чуткой нежности, её хрупкому совершенству … ну, значит, он чего-то, ОЧЕНЬ важного не рассмотрел за своими глобальными откровениями. И, как по мне, Тот, приход кого он так пламенно провозвещал, ему бы за это «спасибо» не сказал. Хотя в одном Иоанн был прав: царевне стоило пойти на берег моря Галилейского. Там бы она нашла ещё одного, подобного себе, только мудрее и сильнее. Больше. И – доброго. Способного любить. Собственно, ничего другого и не нужно было на самом деле Саломее, царевне Иудейской. Что бы по этому поводу ни думали её слуги, её мать и отчим, Иоанн и она сама.
Забавно… в спектакле Бозин играет Саломею и Альфреда Дугласа, а Дзюба – Ирода и Уайльда. И, хотя формально это – прямая пропорция, на самом деле она – обратная. Так высочайшая, неподсудная и безгрешная Красота, которая и делает Саломею Саломеей, вновь воплощается не в Бози, а в Оскаре. А лорду Альфреду, со всей его юной прелестью, остаётся только вновь, как давней жаркой иудейской ночью, отчаянно жаждать обладания этой Красотой и, ради утоления этой жажды, толкать саму Красоту в пропасть. «Танцуй, Саломея! Сражайся, Оскар! Умри, пытаясь дать мне то, чего я хочу и всё никак не могу от тебя получить!!!».
А все эти томные позы, сладкие благовония, кармин и сурьма, и семь шёлковых покрывал – это всё не Саломея. Это – маски Саломеи, надетые даже не из удовольствия игры, но ради попытки спасения. Так маленькая инфанта надевает тяжкий парчовый роброн и вбивает ножки в тесный венецианские туфли на каблуках. Что бы никто не догадался, что под золотой бронёй мантии – всего лишь нежная малышка, которую так легко ранить… изломать… убить.… И танец – это не крик торжества, а крик отчаяния. Крик боли. «Хотите меня? Нате! Жрите! Растерзайте меня, насытьте утробы и ОСТАВЬТЕ ЖЕ, НАКОНЕЦ, МЕНЯ В ПОКОЕ!!!»
3. Когда начинала писать, хотела сказать несколько очень прочувствованных слов о публике. Частично – матом. Но в процессе расхотела. Что я могу сказать об индивидах, которые НИ-ЧЕ-ГО этого не увидели, а увидели только мускулистого Бозина в трусиках телесного цвета, «садо-мазо униформу» прекрасных воинов иудейских… утомилися «сексуальной истерикой»… нервно погыкали от открытия, что «йо**, а Саломея чо, мужик?!»… Не говоря уже о мелких брызгах, типа бесконечного бегания «в туалет» в течении всего спектакля (ну, как же, никакой же нет возможности взрослому человеку высидеть спокойно 2 часа 15 минут…) и опоздания к началу на 20 минут минимум (начало спектакля задержали минут на 15, и ЕЩЁ минут 15 в зал продолжали ломиться «очень занятые»)… Особенно, как водится, тронули всеми фибрами дамы-фанатки, да. На то, что бы купить дорогие места в партере, нарядиться-завиться-накраситься, как на свадьбу воскресшей Леди Ди, и скупить сноп (нет, не веник, именно что СНОП) пурпурных роз на длинном стебле фанатства, натюрлих, хватило. На то, что бы высидеть спектакль, не бегая до ветру с возбуждённым щебетом (о, да, очень «тихонько») и кокетливым перестуком «шпилек» - уже нет… БУЭ.
Строго говоря, мне их жаль. Они, как Иоканаан, пропустили мимо всё, действительно существенное. Если бы ещё в процессе они не мешали МНЕ… я бы даже благостно всплакнула над их несчастной судьбой. А так – очень хочется «Всех лечить и наказывать». Ибо я в очередной раз убедилась, что тупого быдла, таки, вокруг … значительно больше, чем лично мне «хватает». И, что самое грусТное, с виду оно довольно «прилично». Пока лежит и молчит. В полном соответствии с народной мудростью.
(Да, я знаю, что последний абзац выглядит, как претензия на самовозвышение по схеме «все – говно, а я – Дартаньян», но… но, если я вижу вокруг себя дерьмо и не делаю вид, что это – «полезный колхозный перегной», то это не оттого, что я – ДБД или, хотя бы, претендую, а просто ТУТ ЛЕЖИТ ДЕРЬМО. И до полезного перегноя ему ещё – расти и расти. Я точно знаю, я этого полезного перегноя столько перелопатила.… Вот так я сказу с полной честностью и ответственностью. Хотите – верьте, хотите – нет. Ваша зона ответственности, товарищи. )