![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Фильм, который разоблачает сам себя.
На данный момент это - безусловно лучший отзыв на фильм. Ну, НА МОЙ ЛИЧНЫЙ ВЗГЛЯД - лучший, naturlich.:-) Но с "10 из 10" я не согласна. "Жирно будет!" :-))))
Оригинал взят у![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
vardannaв Панк, артист, гений, идущий к цели
Оригинал взят у
vardannaв Панк, артист, гений, идущий к целиВот, только что с «Пятой власти».
А знаете что, а и правда – не читайте советских газет перед обедом, а если других нет, то вот никаких и не читайте. После некоторых рецензий и обсуждений в сети всерьез изготовилась отнестись к фильму снисходительно, с оговорками – ну, мы же знаем, что там все неправда, и что бюджет так себе, и провал в прокате… Ну пусть хоть не совсем фигня окажется, и я буду рада, потому что ждала долго, и дождалась наконец… А получилось что? А не надо никакого снисхождения. Зачем отличному фильму снисхождение?! Хотите в оценочной шкале? А 10 из 10 в своем жанре (ну, может, 9 - за чрезмерно-благостную, показательно-положительную "дипломата среднего звена" из Белого дома, да еще в таком объеме экранного времени). От радости этого открытия адреналин, и пальцы по клавиатуре стучат быстрее, чем компьютер способен считать.
Фильм, который с потрохами сдает свой пропагандистский заказ, фильм-джокер, глумливый дерзкий шут. Очень похожий на тех шутов при королевских средневековых дворах, которые за королевские же деньги получали право довольно зло и прямолинейно, иронично и ядовито высмеивать монархов, формально являющимися их властителями. «С этой минуты правительство самой могущественной страны будет делать все, чтобы дискредитировать вашу репутацию» - уже в середине фильма, еще до того, как Ассанж (тот персонаж, который выступает в фильме под этим именем) хоть чем-то может вызвать не-симатию, отторжение или неуважение. К тому моменту, когда образ абсолютного харизматика, таланта (если не гения), увлеченного делом своей жизни до самозабвения человека даст трещину, эта фраза уже будет произнесена, и будет оттенять каждую сцену.
Дальше - пропаганда? В общем, да. Но те слова уже сказаны. Имеющий уши - услышит.
И – финал со словами «Этот фильм – ложь, направленная даже не против меня, а против Викиликс. Помните, что бы вам ни сказали, это будет лишь одна версия правды. Всей вы не узнаете никогда, а если хотите узнать больше, чем одна версия – вам придется искать самим». Это стоило бы писать на любом источнике информации, честное слово! Чтобы въелось в подкорку крепче, чем слова гимна, зазубренные в первом классе.
Да, сценарий чуть более прямолинеен и характеры выписаны с меньшим количеством полутонов, чем это было бы уместно в отличной психологической драме. Но – достаточен для того, чтобы почувствовать буквально кожей масштаб одного человека, затеявшего и воплотившего в жизнь проект такого масштаба и такой революционности в области свободы информации. И образ огромной, уходящей в бесконечную перспективу комнаты с компьютерами, где за каждым столом – по-мальчишески смущенно и победительно улыбающийся Ассанж – отличный. Он опять о масштабе, о том, усилиям какого количества людей может быть равна работа одного, если это тот самый один. Потом образ сыграет еще раз, когда в одиночку Даниэль будет ломать платформу сайта. На сервере Викиликс – виртуально, сообразно хакерскому слэнгу, а в этой комнате – буквально, разнося в хлам столы, компьютеры, круша стулья. Один – запустил и сделал, чтобы работало. Другой – уничтожил, угробил варварски и отчаянно в собственном бессилии найти более рациональный способ сдержать разоблачения. Если Берг, одобряя сценарий, думал, что эта история сработает в плюс ему, то… просчитался парень, вам не кажется?
Вообще, после саморазоблачающего признания создателей фильма о том, что вот сейчас нам показывают однобокую версию событий, созданную в условиях, когда самое могущественное правительство заинтересовано в дискредитации главного персона, как-то окончательно принимаешь эти правила игры и начинаешь смотреть… просто сильную, с постоянным внутренним напряжением историю гениального хакера, абсолютного панка и артиста по натуре, одержимого идеей открытого информационного пространства и ни на минуту не останавливающегося, чтобы сделать идею реальностью. Вот это «панк и артист» идет через всю роль, легко и естественно объясняя реакции, бытовые привычки, манеру взаимодействовать с другими людьми. Пиво открыть зубами? Перемазанные едой пальцы вытереть о брюки – не демонстративно, а вскользь, не задумываясь? Ага, панк и айтишник! Без спроса взять поносить чужой пиджак? Да бога ради! Вы что, не жили в сквоте, занятом единомышленниками? Джулиан жил с другими хакерами – и знает, что там все, что не надето сейчас на ком-то из приятелей, может быть надето тобой. Даниэль бывает в сквоте художников, но почему-то этого простого правила неформальной общаги выучить не может. И совершенно уместнен сарказм Ассанжа: «Вот уж не ожидал, что разоблачениям убийств мирных людей в Афганистане на нашем сайте и моим грязным носкам «Гардиан» уделит сопоставимый объем в своей публикации». А все эти воздушные поцелуи собранными в щепоть пальцами, торжествующее потрясание руками над головой – это же «замрите, ангелы, смотрите, я играю!». Когда играю не значит «притворяюсь и обманываю», а просто означает бесконечное упоение самой стихией игры – искренней, идущей от куража и вкуса к жизни, - как способом существования, взаимодействия с миром.
Не знаю пока, какая именно интонационная окраска у рассказов Ассанжа о том, как он поседел в оригинале (И вот кто ляпнул, что он спекулирует этой темой много раз? Два! Два раза! Ровно столько, сколько допустимо при хорошей драматургии для того, чтобы сакцентировать внимание на чем-то, не превратив это акцентирование в фарс. А в прекрасной драматургии шутку повторят третий раз, но закончат по-другому, сломав ожидание зрителей, встряхнув эффектом неожиданности – и здесь в качестве этого третьего гэга пойдет информация о крашеных волосах). Но даже в дубляже ясно слышится упоение Ассанжа актерской игрой. Он одновременно оценивает, как эффектно, нигде не сфальшивив, преподнес историю, и какую она вызвала реакцию. Детские психологи знают – когда ребенок увлеченно, с искорками или влагой в глазах и драматическими интонациями рассказывает что-то очень кинематографичное и пугающее, якобы случившееся с ним – он не врет в привычном взрослым понимании. Он фантазирует. Добирает внимания и признания, которого ему не хватает, когда он просто говорит о себе настоящем. Ассанж, с постоянной мальчишеской улыбкой на губах, театральными юношескими жестами и безостановчным проживанием в своей умнющей голове каких-то детских конфликтов, делает то же самое. Драматизирует, дофантазирует, чтобы привлечь внимание, которого он все же очень ждет. Не денег (кажется, ему вообще не интересно, получит ли он хоть что-то от создания и эффективной работы Викиликс), а именно признания своей значимости. Именно поэтому он и приходит в ярость, когда видит, как Даниэль Берг присваивает себе звание одного из создателей сайта. Он же обесценивает его, Джулиана, особую роль. В самом деле снижает значение того, что Ассанж сделал. Конечно, он вне себя. И это - эго? Это – мания власти? Да это единственная адекватная реакция на расплавленное олово, которое капает тебе за шиворот. Желание признания за успешную самореализацию – это нормальная амбиция, вообще-то. Ну, я считаю это нормальным и естественным.
А вот когда Джулиан и Даниэль узнают о гибели информаторов в Нигерии, закипающие на глазах слезы и краснеющие крылья носа у Ассанжа уже самые настоящие. Тут – и правда боль, без одновременного оценивания себя как бы стороны («а черт возьми, это я сейчас хорошо сыграл»).
Вероятно, вот это полное, чувственное, активное участие в жизни всем своим существом, это сильное детское начало, которое вообще очеловечивает, и было тем, что отвоевал Бенедикт Камбербэтч у режиссера в работе над ролью. Ассанж делает все, что должен делать по сценарию, но – вот с этой постоянной улыбкой, с этими внимательными, оценивающе-умными взглядами, которые он бросает на Даниэля и, на аудиторию, и с заинтересованными взглядами, которыми он провожает женщин. И вот он уже не условный образ, а человек, настоящий, со своей страстью и своими победами и ошибками. И из всего развития персонажа понятно, откуда у всех этих ошибок ноги растут.
И Брюль там замечательный! И все остальные тоже. И с операторской работой там полный порядок. И не увидела я маньяка-шизофреника Ассанжа. Как и полагается в кино, и как всегда бывает в жизни - он тут разный в разных ситуациях, испытывающий страх аж до физиологических реакций и решающийся действовать, эгоцентричный и во многом особый, возможно, подставляющий под удар других, и подставляющийся сам, прекрасный в своих романтических идеалах и пугающий в ослеплении погони за идеей, успевающий за фильм пройти через весь спектр человеческих эмоций (кроме, разве что, неуверенности в себе). Так что, кажется мне, критический вал в американской прессе - именно что попытка отговорить смотреть этот фильм в кино, нормальная идеологическая машина. А то не дай бог кино понравится))
Этический вопрос все равно остается. Героя, как-никак, зовут именем конкретного человека, который жив-здоров, с фильмом не согласен, и положение которого достаточно непростое, чтобы еще и вымышленные истории на него вешать. А исполняющий его актер попытался максимально убедительно воспроизвести его манеру говорить и двигаться, его интонации, жесты и мимику, так что для части зрителей настоящий и киношный Ассанж волей-неволей сольются.
Это повод много и серьезно думать. Допустимо ли вообще снимать такие фильмы? Допустимо ли снимать их после того, как прототип главного героя определенно высказывается против? Или о тех, кому приговор (официальный, судебный) уже вынесен, снимать можно, а о тех, кто пока защищен презумпцией невиновности, но в общественном сознании может стать героем или злодеем именно благодаря усилиям массовой культуры – не стоит, да и просто бессовестно?
P.S. Отдельно хочется отметить фразу, сказанную Ассанжем на слете хакеров в начале фильма (не дословная цитата, как и все в этом тексте - только по смыслу): "Сколько здесь молодых, одаренных, профи в своем деле. И они заняты какими-то детскими игрушками. Как было бы здорово, если бы эти мозги занялись чем-то стоящим". Это же - про вообще. И про любое общество. Задел за живое, угу.
P.P.S. Скажите, я проморгала, или в фильме нет кадра из трейлера, где Ассанж наматывает по снегу знак бесконечности? И он тут только упоминает, что ходил и ходил по комнате восьмеркой?
А знаете что, а и правда – не читайте советских газет перед обедом, а если других нет, то вот никаких и не читайте. После некоторых рецензий и обсуждений в сети всерьез изготовилась отнестись к фильму снисходительно, с оговорками – ну, мы же знаем, что там все неправда, и что бюджет так себе, и провал в прокате… Ну пусть хоть не совсем фигня окажется, и я буду рада, потому что ждала долго, и дождалась наконец… А получилось что? А не надо никакого снисхождения. Зачем отличному фильму снисхождение?! Хотите в оценочной шкале? А 10 из 10 в своем жанре (ну, может, 9 - за чрезмерно-благостную, показательно-положительную "дипломата среднего звена" из Белого дома, да еще в таком объеме экранного времени). От радости этого открытия адреналин, и пальцы по клавиатуре стучат быстрее, чем компьютер способен считать.
Фильм, который с потрохами сдает свой пропагандистский заказ, фильм-джокер, глумливый дерзкий шут. Очень похожий на тех шутов при королевских средневековых дворах, которые за королевские же деньги получали право довольно зло и прямолинейно, иронично и ядовито высмеивать монархов, формально являющимися их властителями. «С этой минуты правительство самой могущественной страны будет делать все, чтобы дискредитировать вашу репутацию» - уже в середине фильма, еще до того, как Ассанж (тот персонаж, который выступает в фильме под этим именем) хоть чем-то может вызвать не-симатию, отторжение или неуважение. К тому моменту, когда образ абсолютного харизматика, таланта (если не гения), увлеченного делом своей жизни до самозабвения человека даст трещину, эта фраза уже будет произнесена, и будет оттенять каждую сцену.
Дальше - пропаганда? В общем, да. Но те слова уже сказаны. Имеющий уши - услышит.
И – финал со словами «Этот фильм – ложь, направленная даже не против меня, а против Викиликс. Помните, что бы вам ни сказали, это будет лишь одна версия правды. Всей вы не узнаете никогда, а если хотите узнать больше, чем одна версия – вам придется искать самим». Это стоило бы писать на любом источнике информации, честное слово! Чтобы въелось в подкорку крепче, чем слова гимна, зазубренные в первом классе.
Да, сценарий чуть более прямолинеен и характеры выписаны с меньшим количеством полутонов, чем это было бы уместно в отличной психологической драме. Но – достаточен для того, чтобы почувствовать буквально кожей масштаб одного человека, затеявшего и воплотившего в жизнь проект такого масштаба и такой революционности в области свободы информации. И образ огромной, уходящей в бесконечную перспективу комнаты с компьютерами, где за каждым столом – по-мальчишески смущенно и победительно улыбающийся Ассанж – отличный. Он опять о масштабе, о том, усилиям какого количества людей может быть равна работа одного, если это тот самый один. Потом образ сыграет еще раз, когда в одиночку Даниэль будет ломать платформу сайта. На сервере Викиликс – виртуально, сообразно хакерскому слэнгу, а в этой комнате – буквально, разнося в хлам столы, компьютеры, круша стулья. Один – запустил и сделал, чтобы работало. Другой – уничтожил, угробил варварски и отчаянно в собственном бессилии найти более рациональный способ сдержать разоблачения. Если Берг, одобряя сценарий, думал, что эта история сработает в плюс ему, то… просчитался парень, вам не кажется?
Вообще, после саморазоблачающего признания создателей фильма о том, что вот сейчас нам показывают однобокую версию событий, созданную в условиях, когда самое могущественное правительство заинтересовано в дискредитации главного персона, как-то окончательно принимаешь эти правила игры и начинаешь смотреть… просто сильную, с постоянным внутренним напряжением историю гениального хакера, абсолютного панка и артиста по натуре, одержимого идеей открытого информационного пространства и ни на минуту не останавливающегося, чтобы сделать идею реальностью. Вот это «панк и артист» идет через всю роль, легко и естественно объясняя реакции, бытовые привычки, манеру взаимодействовать с другими людьми. Пиво открыть зубами? Перемазанные едой пальцы вытереть о брюки – не демонстративно, а вскользь, не задумываясь? Ага, панк и айтишник! Без спроса взять поносить чужой пиджак? Да бога ради! Вы что, не жили в сквоте, занятом единомышленниками? Джулиан жил с другими хакерами – и знает, что там все, что не надето сейчас на ком-то из приятелей, может быть надето тобой. Даниэль бывает в сквоте художников, но почему-то этого простого правила неформальной общаги выучить не может. И совершенно уместнен сарказм Ассанжа: «Вот уж не ожидал, что разоблачениям убийств мирных людей в Афганистане на нашем сайте и моим грязным носкам «Гардиан» уделит сопоставимый объем в своей публикации». А все эти воздушные поцелуи собранными в щепоть пальцами, торжествующее потрясание руками над головой – это же «замрите, ангелы, смотрите, я играю!». Когда играю не значит «притворяюсь и обманываю», а просто означает бесконечное упоение самой стихией игры – искренней, идущей от куража и вкуса к жизни, - как способом существования, взаимодействия с миром.
Не знаю пока, какая именно интонационная окраска у рассказов Ассанжа о том, как он поседел в оригинале (И вот кто ляпнул, что он спекулирует этой темой много раз? Два! Два раза! Ровно столько, сколько допустимо при хорошей драматургии для того, чтобы сакцентировать внимание на чем-то, не превратив это акцентирование в фарс. А в прекрасной драматургии шутку повторят третий раз, но закончат по-другому, сломав ожидание зрителей, встряхнув эффектом неожиданности – и здесь в качестве этого третьего гэга пойдет информация о крашеных волосах). Но даже в дубляже ясно слышится упоение Ассанжа актерской игрой. Он одновременно оценивает, как эффектно, нигде не сфальшивив, преподнес историю, и какую она вызвала реакцию. Детские психологи знают – когда ребенок увлеченно, с искорками или влагой в глазах и драматическими интонациями рассказывает что-то очень кинематографичное и пугающее, якобы случившееся с ним – он не врет в привычном взрослым понимании. Он фантазирует. Добирает внимания и признания, которого ему не хватает, когда он просто говорит о себе настоящем. Ассанж, с постоянной мальчишеской улыбкой на губах, театральными юношескими жестами и безостановчным проживанием в своей умнющей голове каких-то детских конфликтов, делает то же самое. Драматизирует, дофантазирует, чтобы привлечь внимание, которого он все же очень ждет. Не денег (кажется, ему вообще не интересно, получит ли он хоть что-то от создания и эффективной работы Викиликс), а именно признания своей значимости. Именно поэтому он и приходит в ярость, когда видит, как Даниэль Берг присваивает себе звание одного из создателей сайта. Он же обесценивает его, Джулиана, особую роль. В самом деле снижает значение того, что Ассанж сделал. Конечно, он вне себя. И это - эго? Это – мания власти? Да это единственная адекватная реакция на расплавленное олово, которое капает тебе за шиворот. Желание признания за успешную самореализацию – это нормальная амбиция, вообще-то. Ну, я считаю это нормальным и естественным.
А вот когда Джулиан и Даниэль узнают о гибели информаторов в Нигерии, закипающие на глазах слезы и краснеющие крылья носа у Ассанжа уже самые настоящие. Тут – и правда боль, без одновременного оценивания себя как бы стороны («а черт возьми, это я сейчас хорошо сыграл»).
Вероятно, вот это полное, чувственное, активное участие в жизни всем своим существом, это сильное детское начало, которое вообще очеловечивает, и было тем, что отвоевал Бенедикт Камбербэтч у режиссера в работе над ролью. Ассанж делает все, что должен делать по сценарию, но – вот с этой постоянной улыбкой, с этими внимательными, оценивающе-умными взглядами, которые он бросает на Даниэля и, на аудиторию, и с заинтересованными взглядами, которыми он провожает женщин. И вот он уже не условный образ, а человек, настоящий, со своей страстью и своими победами и ошибками. И из всего развития персонажа понятно, откуда у всех этих ошибок ноги растут.
И Брюль там замечательный! И все остальные тоже. И с операторской работой там полный порядок. И не увидела я маньяка-шизофреника Ассанжа. Как и полагается в кино, и как всегда бывает в жизни - он тут разный в разных ситуациях, испытывающий страх аж до физиологических реакций и решающийся действовать, эгоцентричный и во многом особый, возможно, подставляющий под удар других, и подставляющийся сам, прекрасный в своих романтических идеалах и пугающий в ослеплении погони за идеей, успевающий за фильм пройти через весь спектр человеческих эмоций (кроме, разве что, неуверенности в себе). Так что, кажется мне, критический вал в американской прессе - именно что попытка отговорить смотреть этот фильм в кино, нормальная идеологическая машина. А то не дай бог кино понравится))
Этический вопрос все равно остается. Героя, как-никак, зовут именем конкретного человека, который жив-здоров, с фильмом не согласен, и положение которого достаточно непростое, чтобы еще и вымышленные истории на него вешать. А исполняющий его актер попытался максимально убедительно воспроизвести его манеру говорить и двигаться, его интонации, жесты и мимику, так что для части зрителей настоящий и киношный Ассанж волей-неволей сольются.
Это повод много и серьезно думать. Допустимо ли вообще снимать такие фильмы? Допустимо ли снимать их после того, как прототип главного героя определенно высказывается против? Или о тех, кому приговор (официальный, судебный) уже вынесен, снимать можно, а о тех, кто пока защищен презумпцией невиновности, но в общественном сознании может стать героем или злодеем именно благодаря усилиям массовой культуры – не стоит, да и просто бессовестно?
P.S. Отдельно хочется отметить фразу, сказанную Ассанжем на слете хакеров в начале фильма (не дословная цитата, как и все в этом тексте - только по смыслу): "Сколько здесь молодых, одаренных, профи в своем деле. И они заняты какими-то детскими игрушками. Как было бы здорово, если бы эти мозги занялись чем-то стоящим". Это же - про вообще. И про любое общество. Задел за живое, угу.
P.P.S. Скажите, я проморгала, или в фильме нет кадра из трейлера, где Ассанж наматывает по снегу знак бесконечности? И он тут только упоминает, что ходил и ходил по комнате восьмеркой?